Представьте себе хоть раз: вы попали в новый мир. Людей (из первобытного племени или, возможно, инопланетян) вы понимаете с трудом, вы не знаете ни одного слова, и сама манера их передвижения отличается от вашей. В новом мире вы встречаете людей, которые целый день с важным выражением лица выполняют какие-то действия и при этом используют машины. Некоторые из этих вещей привлекают вас явно, другие — скрыто.
Разумеется, вы хотите узнать, что люди тут делают, каковы на ощупь те предметы, которыми они пользуются, и что можно с их помощью сделать. Но имеется проблема: вы не имеете права приближаться к этим предметам. Разрешается только наблюдать, но это заставляет ваши пальчики становиться еще более беспокойными. Оттого что вы такие непоседливые, жители чужеродного мира дали вам вещи, чтобы занять вас.
Некоторые вещи даже немного похожи на настоящие предметы, только пестрее и мягче. Но ясно, что они ненастоящие, так как у этих людей при пользовании ими совсем другое выражение лица. Что делаете вы? Вы плачете. «Играй же!» — говорят местные жители. И вы, непонятые, снова ревете: «Я не хочу играть, а тем более со скучной пластиковой безделушкой! Я хочу наконец выяснить, как можно использовать то, что у вас есть. И это не игра, а серьезные вещи!»
Хорошо, что мы с вами не оказались в таком мире. И хорошо, что маленькие дети ориентируются в том, что им предлагает их мир, а что он запрещает. Даже если допустить, что наша фантазия слишком разгулялась, все равно ясно: как и все другие разумные живые существа, наше подрастающее поколение также стремится к тому, чтобы в игре расшифровать поведение взрослых, скопировать его и с помощью этого понять смысл происходящего. И, несмотря на это, нам кажется правильным не давать малышам вещи из нашего мира. Подстраховываясь, ставить их куда-нибудь высоко, прятать, а в качестве замены предоставлять вещи, которые для детей не что иное, как всего лишь безделушки.
